Опубликовано: Герасимов Г.И., (2017), ИСТОРИЯ И МИРОВОЗЗРЕНИЕ. Социально-политические науки, 4: 160-163.

Множественность историй

Кризис отечественной истории, начавшийся в эпоху перестройки и не преодоленный до настоящего времени заставляет его искать причины. Широкая дискуссия начала 1990-х годов, инициатором которой был А.Я. Гуревич, постепенно сошла на нет, поскольку, многим оказалось проще жить концептуальными представлениями, сложившимися в XIX – XX веках и устоявшимися в вузовских программах. Вместе с тем, не замечать того, что разные историки пишут разные истории, стало просто невозможно, а значит, появилась насущная потребность в объяснении этого явления. Одним из исследователей, ищущих ответы на сложные вопросы исторической теории, является профессор Б.В. Личман. Его работы^[1] по многоконцептуальности в истории выводят на целый ряд проблем исторической науки, которые обычно обсуждаются только в узком кругу специалистов по теории и методологии истории.

Классический подход дает однозначное решение этой проблемы – поскольку существует объективная истина, значит тот историк, который ее нашел – написал «правильную» историю, остальные пишут «неправильно». Однако, как справедливо отмечает Б.В. Личман: «Переход с одной «объективной» истории на другую, «объективную» историю, подорвал в обществе доверие государственному объяснению истории. Возникли вопросы. А где правильная история? Сколько еще будет объяснений истории? Предсказуема ли история?   Вообще является ли история наукой?»^[2]. Действительно, за последние 30 лет одна «правильная» история, до неприличия часто меняла другую временно «правильную» и сегодня мы являемся свидетелями очередного теоретико-методологического поворота в исторической науке, породившего новый – государственно-патриотический образ прошлого, пришедший на смену либеральному. Однако, поскольку он не имеет глубокого теоретического обоснования, то, видимо ненадолго задержится на авансцене историографии.

Мировоззренческие основы прошлого

Центральной категорией, определяющей новое отношение к объяснению истории, по мнению Б.В. Личмана является категория мировоззрения: «в разных мировоззренческих концепци­ях истории содержится разная история: раз­ный ход истории; определены разные эта­пы истории; даны разные названия в хро­нологии; показан разный исторический опыт»[3].

Анализ исторических работ показывает, что истории, построенные на одних мировоззренческих основаниях находятся в непримиримом противоречии с историями, написанными на иных идейных основах, и несводимы друг с другом. При этом они провозглашают только свои результаты и цели истинными, а иные – ложными. Вместе в тем, Б.В. Личман считает, что научные мировоззренческие интерпре­тации прошлого не имеют преимущества друг перед другом в объяснении объектив­ного мира и отражают субъективные оце­ночные взгляды людей на прошлое. Исходя из своего мировоззрения, историки подбирают факты и создают свой особый образ истории. При этом представители каждой мировоззренческой концепции считают, что только они пишут «объективную» историю, а другие искажают и фальсифицируют прошлое. Отсюда следует, что сколько мировоз­зренческих концепций, объясняющих исто­рию, столько и «объективных» картин про­шлого. Выход из этого положения Б.В. Личман видит в толе­рантном отношении к разным образам прошлого, поскольку ни одна из историй не имеет объективного преимущества перед другой[4].

Что дает подход Б.В. Личмана? Прежде всего, он объясняет многообразие историй, которые пишут историки, а это уже много, однако такой подход, избавляя нас от поиска «единственно верного» прошлого, просто объявляет их все равнозначными, а значит и одинаково неверными. Все истории в отсутствии единственно истинного образа прошлого автоматически оказываются ложными. Не сомневаюсь, что большинство историков сочтет это слишком большой платой, ведь из ученых, обладающих исключительным правом на истину, они превращаются в одних из многих, предлагающих очередной вариант прошлого без какой-либо надежды на то, что именно он верен. Историй всегда столь же много, сколько мировоззрений на основании которых они создаются, и человечество создает все новые, а значит образы прошлого будут множится, и закрывать глаза на это становится бессмысленно. Причина этого в подчиненном характере исторического знания, его зависимости от того мировоззрения в рамках которого оно создается.

Для того, чтобы несколько прояснить современную историографическую ситуацию автор изложит своё видение роли мировоззрения в создании образа прошлого.

Идеалистическое понимание мировоззрения

Понятие «миро­воззрение» до сих в наших словарях определяется в материалистическом духе, утверждая, что оно «складывается под воздействием культуры эпохи как целого, а не в результате воздействия тех или иных сторон социальной жизни и тем более не под воздействием популярных в конкретную эпоху идей»[5]. Из этого следует то, что христианское мировоззрение есть результат культуры эпохи ручного труда и рабовладения, а не идей Иисуса Христа, что, согласитесь, звучит несколько странно. Тем не менее, господствующий материалистический подход однозначно отводит человеку и его сознанию пассивную роль в истории, – роль марионетки внешних сил, а мировоззрение рассматривается как свод идей, порожденных отражением природного и социального мира. При этом всегда оказывается, что только последнее по времени мировоззрение верно отражает мир, а все предшествующие ошибочно. Как следствие – один ошибочный образ прошлого (например, коммунистический, сменяет другой – религиозный, чтобы в свою очередь быть отвергнутым либеральным историком). Только в настоящем историк создает временно истинное прошлое, которое неизбежно будет отвергнуто его учениками и потомками.

Удовлетворительное объяснение множественности прошлого в рамках материалистического подхода не получить, зато оно может быть получено с помощью идеалистического подхода[6], который полагает, что историю делает человек, а идеи, организованные в единое цельное мировоззрение, играют решающую роль в историческом действии.

Идея в идеалистическом подходе выступает в форме знания о существующем явлении или мысли о преобразовании существующего явления, либо создании принципиально нового явления. Именно последние две формы идеи являются двигателем истории.

В идее лежит начало и исток человеческого творения, с него оно начинается и без него оно невозможно. Идеи являются основой исторического действия, т.е. такого, которое меняет существующую реальность, привносит в нее новое содержание, которое и есть собственно история. Как писал Х. Ортега-и-Гассет: «Прежде чем что-либо делать, человек должен решить на свой страх и риск, что именно он собирается сделать. Но если у человека нет каких-то представлений относительно окружающих его вещей, других людей, самого себя, решение невозможно. Только имея определенные убеждения, он может предпочесть одно действие другому и, вообще говоря, может жить»[7].

В идее мы не просто отражаем или познаем внешний нам мир, но мы создаем его. Идея гармонизирует наше мировоззрение с нашими ощущениями, позволяя видеть, понимать и изменять этот мир. В зависимости от того, какое мировоззрение лежит в основе конкретного человеческого сознания, мир представляется под тем или иным ракурсом. При этом мы никогда не можем увидеть его целиком, поскольку угол нашего зрения ограничен и пребываем мы только в одной точке этого бесконечного бытия, но наше мышление, стремясь к тотальности представления, позволяет нам при посредстве мировоззрения представлять себе больше, чем мы можем увидеть. И это не просто фантазия, – это реконструкция в сознании человека на основе господствующих идей такого мира, каким он может быть, исходя из определенного мировосприятия.

Идеи, которые определяют наше мировоззрение, участвуют в создании образа объективной и субъективной реальности с момента ее восприятия. Мы видим сквозь «очки идей», они направляют наше мышление при осмыслении увиденного, и, наконец, они определяют процесс преобразования увиденного, сначала в идеальном мире нашего сознания, а затем в реальном мире. Таким образом, мировоззрение – это система идей, объясняющая мир и способ его изменения. Главную роль в мировоззрении играют не бытие человека, а системообразующие идеи, которые определяют содержание мировоззрения и вокруг которых группируются все остальные идеи.

Мировоззрение определяет в конечном итоге большую часть повседневной деятельности человека и все его исторические действия. Как писал Х. Ортега-и-Гассет: «мы что-то делаем, но мы никоим образом не вынуждены делать что-то определенное; то или иное действие для нас не обязательно, оно не «навязано» нам, подобно траектории движения звезды или падения, скажем, камня… Человеческое существование есть прежде всего набор убеждений человека. Именно они лежат в основании нашей жизни. Не зря говорят, что человек — это его убеждения. Именно они конституируют человека»[8]. Можно сказать, что мировоззрение составляет ядро личности человека, основу его сознания, определяющую все стороны жизнедеятельности человека. Исходя из этого я утверждаю, что историю делает человек, исторические действия которого направляются, прежде всего идеями, творчески созданными его сознанием, а внешние условия только способствуют, либо препятствуют этим действиям, но не определяют эти идеи.

Поскольку мировоззрение определяет восприятие действительности и представления об окружающем мире, то со сменой главных мировоззренческих идей меняется действительность вокруг человека, вспомним, как самая передовая в мире коммунистическая действительность превращалась в подобие концлагеря по мере замены коммунистического мировосприятия либеральным. Как утверждают О.Е. Баксанский и Е.Н. Кучер «наши поступки определяются более внут­ренними моделями действительности, чем самой действительностью»[9]. При смене мировоззрения меняется и модель действительности, и способ действия в этой действительности.

При смене мировоззрения больших масс людей, случаются удивительные вещи, например, с крахом коммунистической идеи в одночасье исчез трехсотмиллионный советский народ, хотя подавляющее большинство его представителей живы и сегодня.

Прошлое в картине мира

В основе мировоззрения лежит картина мира. Хайдеггер следующим образом определяет это понятие: «Что значит картина? Мир выступает здесь как обозначение сущего в целом. Это имя не ограничено космосом, природой. К миру относится и история. И все-таки даже природа, история и обе они вместе в их подспудном и агрессивном взаимопроникновении не исчерпывают мира. Под этим словом подразумевается и основа мира независимо от того, как мыслится ее отношение к миру… Картина мира, сущностно понятая, означает таким образом не картину, изображающую мир, а мир, понятый в смысле такой картины»^[10].

Человек в картине мира не только отражает, но и творит мир, исходя из идейного содержания своего сознания. Прошлое, наряду с настоящим и будущим является важной составляющей картины мира, поэтому история, относится к мировоззренческим наукам. Без прошлого образы существующей социальной реальности не обладают для современного человека достаточной убедительностью, хотя и достаточны для действия человеческого общества. Прошлое делает картины социального мира более объемными и убедительными. Любая крупная мировоззренческая теория имеет свой, отличный от других, образ прошлого, настоящего и будущего человечества.

Как справедливо пишет Б.В. Личман: «В разных мировоззренческих концепци­ях истории содержится разная история: раз­ный ход истории; определены разные эта­пы истории; даны разные названия в хро­нологии; показан разный исторический опыт»[11]. С позиций идеалистического подхода можно утверждать, что картина прошлого в основном зависит от главных идей, образующих господствующее мировосприятие, именно поэтому столь сильно отличаются образы прошлого, создаваемые историками, имеющими либеральные, коммунистические, православно-монархические взгляды. Из одних и тех же фактов они создают разные картины прошлого, сходные только в именах и географических названиях.

Прошлое мы видим различным в зависимости от того, под углом каких мировоззренческих идей мы его создаем. Вспомним, что еще совсем недавно главным событием ХХ века была Октябрьская революция, и в таком качестве она, влияла на умы и действия многих и многих людей, и уж без сомнения на большинство наших соотечественников. С тех пор в прошлом ничего не изменилось, но влияние революции определенно уменьшилось, единственные, кто еще продолжает его ощущать также сильно, как прежде, – это коммунисты. Этот пример показывает, что влияние прошлого определяется сегодняшним мировоззрением людей. Те события, которые в соответствии с нынешним господствующим мировосприятием являются главными, оказывают сильное влияние на действительность, а прочие его утрачивают. Со сменой мировоззрения меняется образ прошлого, и воздействие тех или иных событий может уменьшаться или усиливаться. Оно может иметь положительное, а может приобрести и отрицательное значение. События и процессы прошлого меняют силу и направленность своего влияния в зависимости от их мировоззренческой значимости.

Прошлое определяется не настоящим и будущим, как это зачастую утверждается, а господствующим мировоззрением, которое определяет ориентиры, из которых исходит историк в процессе конструирования прошлого. Человек – творец не только настоящего и будущего, но он творец и прошлого. Можно сказать, что он многократно создает прошлое, в чём может каждый убедиться лично, посмотрев сочинения историков, посвященных одним и тем же событиям, но написанным с разных идейных позиций. Более того, прошлое созданное одним и тем же историком в советское время и сегодня может радикально отличаться, если он перешел с коммунистических идейных позиций, например, на либеральные или националистические.

Теория и факт в истории

Идеи определяют применяемый фактический материал. Если историк верит в свою теорию, то его невозможно переубедить фактами, поскольку на них у него найдется не меньше контрфактов. Старая история рушится не под влиянием фактов, а под влиянием новой исторической теории, которая опираясь на другие факты, становится более убедительной в глазах историка и его читателей, чем прежний образ прошлого.

До сих пор некоторые считают, что стоит открыть архивы и мы найдем там истинную историю. Это не так. В архивах и музеях нет прошлого, там есть много листков бумаги с черными значками, которые становятся прошлым только в сознании прочитавшего их ученого. Истории там нет, она создается историком и то, какой она будет, определяют мировоззренческие идеи и частно-исторические теории, которых придерживается тот или иной ученый.

Историческая теория – это идеальное представление о прошлом человечества. Теория не выводится из исторических фактов, она на них опирается и ими подтверждается. Историческая теория – это способ представления в доступной человеческому сознанию форме многообразного прошлого, путем его обобщения, упрощения, выделения главного и других методов создания убедительного образа минувшего.

Поскольку историческое прошлое создается с помощью теории из хаоса фактов, то и факты в этой конструкции ведут себя по законам теории, их создавшей и уложившей в образ прошлого. Например, при изучении марксистской истории из нее вполне можно вывести все законы марксизма, поскольку она была построена на их основе. Но, допустим, из либеральной истории этих законов не выведешь. В истории можно найти только то, что в нее заложено историком.

Что есть факт, определяет теория, с которой историк подходит к историческому свидетельству. Тот вопрос, который историк, по словам М. Блока, задает источнику, целиком определяется теорией, которой руководствуется данный историк. Он не может быть просто выдуман, он может исходить только из концепции историка. С этих позиций можно утверждать, что этот вопрос задает теория устами историка, который является только орудием идеи. Историк всегда мыслит в рамках определенной теории, если теории нет, значит, нет мысли, нет вопроса к источнику, нет ответа, нет истории. Историческая теория позволяет воспринять хаос фактов прошлого в доступной для сознания форме.

Роль мировоззрения в создании образа прошлого

Мировоззрение определяет смысл, содержание и форму прошлого. Если историк руководствуется религиозной, христианской догмой, тогда история – разворачивающаяся во времени воля Бога. Если историк – материалист, тогда история – естественный процесс развития человеческого общества, как части природы. И в том и другом случае роль человека в этом процессе невелика. В первом случае историю полностью определяет Бог, во втором – объективные материальные процессы, под которые должен подстраиваться человек.

Чем больше мировоззренческие расхождения, тем более различаются образы окружающей действительности, впрочем, как и образы прошлого, создаваемого в разных мировоззренческих системах.

В предлагаемом мной идеалистическом подходе история – это образ прошлого, создаваемый историком, исходя из его мировоззрения и на основе тех фактов, которые он считает относящимися к прошлому, а также по определенным правилам, задаваемым его ремеслом (наукой или искусством, если он относит их к таковым). Главным двигателем развития, а значит и истории, понятой, как изменение во времени, является человеческое творчество, выражающееся, прежде всего, в создании новых идей, которые направляют деятельность человека, преобразующего и создающего мир вокруг него.

Увы, прошлого не существует, есть только знание о нем, а оно идеально, поэтому историк не может сравнить созданный им образ минувшего с самим прошлым, а значит, в истории не может быть объективной истины, понимаемой как соответствие знания объекту. Идеальность и субъективность знания прошлого содержащегося в историческом источнике, порой выдаваемого за само прошлое, порождает множественность трактовок и интерпретаций одного и того же исторического факта.

В рамках идеалистического подхода объективной исторической истины не может быть, но может быть истина в пределах того мировоззрения, которого придерживается тот или иной историк. Это означает, что и у коммуниста и у либерала своя историческая истина и они чаще всего не совпадают друг с другом. Как пишет Б.В. Личман: «Во взаимоотношениях между мировоз­зренческими концепциями действует пра­вило: “Или согласись со мной, или ты не прав”»[12].

Многоконцептуальность в истории

Признавая право на существование разных вариантов истории, и называя это «мноконцептуальностью», профессор Личман призывает к толерантному отношению к разным историям. Он считает, что в вузе и школе надо изучать «многокоцептуальную» историю, поскольку это «по­зволяет человеку понимать и аргументиро­вать «свою точку зрения», в жизненной си­туации не действовать с крайних позиций… Многоконцептуальное изучение истории России позволяет овладеть научной логи­кой, сравнивать интерпретации и понимать их происхождение, мыслить аналитически…»^[13]. С этим можно было бы согласиться, если бы исторических версий было 2-3, но их столько же, сколько мировоззрений в современном обществе: коммунистическая, либеральная, евразийская, государственно-патриотическая, националистическая, модернистская, а еще есть теория заговоров, концепция А.Т. Фоменко и Г.В. Носовского и др. В условиях отсутствия истинной истории все они имеют одинаковое право на существование. Какие из них изучать, а какие объявить ненужными? А может быть и вовсе отказаться от преподавания истории, коль истинных вариантов прошлого не существует?

Мне кажется, что, прежде всего, историки сами должны разобраться с теорией истории и ее многоконцептуальностью, а только потом экспериментировать с преподаванием. А для этого нужна широкая научная дискуссия по главным вопросам теории и методологии исторической науки.

[1] Например см.: Новое отношение к объяснению истории России. Много концептуальность и толерантность          // Вестник Уральского института экономики, управления и права. №4 (37) декабрь 2016. С.43-60; Личман Б.В. Гражданское общество — ключ к объяснению разных точек // Социально политические науки. 2017. №3. Личман Б.В. Разные точки зрения в истории России – это разные мировоззрения, перенесенные в прошлое. Статья любезно присланная автору Б.В. Личманом;

[2] Личман Борис Васильевич Разные точки зрения в истории России – это разные мировоззрения, перенесенные в прошлое.

[3] Личман Б.В. Новое отношение к объяснению истории России. Много концептуальность и толерантность          // Вестник Уральского института экономики, управления и права. №4 (37) декабрь 2016. С.50.

[4] Личман Б.В. Новое отношение к объяснению истории России. Много концептуальность и толерантность          // Вестник Уральского института экономики, управления и права. №4 (37) декабрь 2016. С.50-54.

[5] Мировоззрение // Философия: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики. Под редакцией А.А. Ивина. 2004.

[6] Подробнее об идеалистическом подходе см. на моем сайте: http://idealistic-history.ru/

[7]Ортега-и-Гассет Х. История как система. http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gasset/ist_sist.php

[8]Ортега-и-Гассет Х. История как система. http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/gasset/ist_sist.php

[9] Баксанский О.Е., Кучер Е.Н. Моя картина мира. Как человек создает повседневную реальность. М., 2014. С.5.

[10] Хайдеггер М. Время картины мира //Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993. С.49.

[11] Личман Б.В. Новое отношение к объяснению истории России. Много концептуальность и толерантность     // Вестник Уральского института экономики, управления и права. №4 (37) декабрь 2016. С.48.

[12] Личман Б.В. Новое отношение к объяснению истории России. Много концептуальность и толерантность          // Вестник Уральского института экономики, управления и права. №4 (37) декабрь 2016. С.51.

[13] Личман Б.В. Новое отношение к объяснению истории России. Много концептуальность и толерантность          // Вестник Уральского института экономики, управления и права. №4 (37) декабрь 2016. С.55.