Игра на повышение военной опасности
Пётр Смирнов – рядовой пользователь Интернета: «В опасное время живём. Как будто в начале сорок первого»[1].
Действительно, новости, получаемые из сегодняшних СМИ, все больше напоминают военные сводки. Медленно, но неуклонно мы скатываемся во все более глубокое противостояние с Западом. Прошедший в Варшаве саммит НАТО показал, что альянс, объявив Россию военной угрозой, не намерен останавливаться. Принято решение о самом значительном за постсоветскую историю размещении войск в Восточной Европе и, похоже, что это только начало процесса. Чтобы сохранить мир кто-то должен проявить мудрость.
Современная военно-политическая ситуация
Инициаторами размещения войск выступили прибалтийские страны и Польша. Сегодня, очевидно, что ни одна из прибалтийских стран не гарантирована от внутренних потрясений, которые могут быть поддержаны Россией невоенными средствами, введенными в международную практику западными странами. Вспомним хотя бы раздачу «печенюшек» на киевском майдане. До нынешнего года у некоторых членов Альянса были сомнения – вступит ли в силу тогда статья 5 Устава НАТО, в которой ясно говорится, что «Договаривающиеся стороны соглашаются с тем, что вооруженное нападение на одну или нескольких из них в Европе или Северной Америке будет рассматриваться как нападение на них в целом…». А что, если военного нападения не будет, что тогда делать властям этих стран? Современные войны могут начинаться вообще не в этой, а в виртуальной реальности, ведь сетецентричная концепция войны рассматривает киберпространство в качестве территории начального этапа боевых действий.
В этом году члены альянса решили, что гибридные атаки могут подпадать под действие статьи 5 Устава НАТО, но видимо этих решений для стран Прибалтики и Польши оказалось недостаточно. Отсюда ясно выраженное стремление руководства этих стран в любом случае обеспечить участие войск блока в решении их проблем, и это планируется сделать с помощью размещения четырех батальонов других стран альянса на территории Прибалтики и Польши.
Наш «ассимитричный» ответ не заставит себя ждать. Россия приняла решение о развёртывании на западном направлении трёх новых полноценных дивизий и ещё одного армейского корпуса в Калининграде, поэтому никакой военной роли один натовский батальон на территории государства сыграть не может, но зато он гарантированно обеспечивает втягивание в конфликт других стран НАТО. Это и есть основная цель прошедшего саммита, – обеспечить, даже в обход Устава, вмешательство стран блока, в случае возникновения невоенного конфликта в этих странах.
Обремененные множеством проблем, прибалтийские страны не желают тратиться на оборону и рассчитывают на то, что кто-то защитит их свободу, и для этого они добровольно, без поражения в войне соглашаются на размещение войск других государств на своей территории. Подобным образом в 1940 году, по договору с СССР они размещали советские войска на своей территории. Сегодня это у них называется «советской оккупацией», за что они требуют сотни миллиардов долларов компенсации. Наверное, прибалты надеются, что западная оккупация окажется лучше советской? Вряд ли. Решая одну надуманную проблему – защиту от российского нападения, эти страны получают вполне реальные проблемы с окончательной потерей остатков суверенитета, и добровольной оккупацией своих территорий, становясь заложниками чужой политики. Войска легко пригласить, – трудно потом выпроводить.
Размещение войск НАТО на границе с Россией это еще один шаг в направлении нагнетания обстановки военного противостояния. При этом ставки в противостоянии повышаются. Игра на нервах военных в воздухе и на море стала привычным делом. СМИ еженедельно сообщают о взаимных перехватах самолетов, облетах военных кораблей. Страна НАТО уже сбила российский бомбардировщик, и он упал на чужой территории. Каждый очередной шаг в этом противостоянии превосходит по своей опасности предыдущий. Еще три года назад они были бы расценены как чрезвычайное происшествие, а сегодня это лишь строка в новостной ленте. К ним привыкли.
Все чаще говорят о возвращении к состоянию холодной войны, а это уже новое стационарное состояние международных отношений. Россия унаследовала большой опыт подобного рода отношений от СССР, поэтому некоторым оно кажется нестрашным, ведь многие долгие годы жили в подобное время. Со временем чувство страха притупляется.
Причины напряженности
Воевать или не воевать – это всегда мировоззренческий выбор и тех, кто готовит войну, и того, кто становится жертвой нападения. В современной России есть как те, кто считает, что страна должна силой, в том числе и военной, отстаивать свои интересы перед Западом. Есть и те, кто не усматривает угрозы, исходящей от НАТО. Прежде всего, это либералы, которые видят в Западе образец для развития нашей страны. Они выступают против войны с Западом и потому проходят у нас по графе национал-предателей. Но так было не всегда. В первой половине 1990-х годов российское руководство в своем понимании международных отношений исходило из либерально-демократических ценностей, поэтому блок НАТО рассматривался не только как дружественная сила, но и возможный союзник, подумывали о вступлении в этот альянс. В дальнейшем, по мере отхода от либерально-демократических ценностей, а сегодня мы от них фактически отказались, начался и пересмотр отношения к НАТО и его действиям. Именно отрицание главных западных ценностей определяет сегодня российский взгляд на внешнеполитические проблемы.
Итоговое коммюнике Варшавского саммита НАТО: «Последние действия РФ и ее политика снизили стабильность, повысили непредсказуемость и поменяли обстановку в плане безопасности. В то время как НАТО держалась своих международных обязательств, Россия нарушила ценности, принципы и договоренности, которые лежали в основе отношений РФ и НАТО»[2].
Причина, по которой Запад упорно навязывает свои ценности и мировоззрение всему миру, состоит еще и в том, что считается, будто демократические страны не воюют между собой. Поэтому, чем дальше на восток продвинется либерализм, тем меньше опасности будет оттуда исходить. В свое время подобная идея культивировалась коммунистическим руководством СССР. Считалось, что социалистические страны, связанные общей коммунистической идеей, не могут воевать друг с другом. Советско-китайский конфликт на Дальнем Востоке рассеял эту иллюзию. Общие ценности действительно все чаще становятся важной основой для сближения стран и народов, но панацеей от войн не являются.
Сегодня Россия – одна из сторон нарастающего военного противостояния, причем сторона далеко не пассивная. Почему, после многих лет мирного сосуществования с Западом, мы вдруг стали активно ему противодействовать?
Чаще всего в нашей стране в качестве причин напряженности называются: неправильная политика США, доминирующих в международных отношениях; продвижение НАТО к границам России; пренебрежение национальными интересами РФ.
В. Путин: «За предыдущие 20‒25 лет, особенно после развала Советского Союза, когда исчез второй центр силы в мире, возникло желание получить полное удовольствие от своего единоличного пребывания на вершине мировой славы, власти и благополучия… Кроме расширения НАТО на восток в области безопасности возникла система противоракетной обороны. Всё это в Европе развивается под предлогом купирования иранской ядерной угрозы… Мы активно возражали против того, что происходило, скажем, в Ираке, в Ливии, в некоторых других странах. Мы говорили: не надо этого делать, не надо туда забираться и не надо совершать ошибок. Нас же никто не слушал!»[3]
Взгляд с другой стороны, – со стороны Запада, дает противоположную картину. В качестве причины продвижения НАТО называется уважение к желанию стран на постсоветском пространстве двигаться по пути свободы и демократии. Не НАТО двигается к границам России, а пограничные с ней государства движутся в блок. В действиях России по отстаиванию своих национальных интересов на Западе видят лишь агрессию и возрождающиеся имперские амбиции.
Антоний Мачеревич – министр обороны Польши: «Та часть Европы, в которой мы живем, на самом деле находится в опасности. Агрессором выступает Россия. Такой ситуации не было с момента окончания Второй мировой войны. Более того, Россия не скрывает своих недружественных намерений как в отношении Украины, территорию которой она оккупирует, так и других стран региона, в том числе Польши. Россияне предъявляют претензии на изменение границ всюду, где живет русское меньшинство»[4].
Справедливости ради надо сказать, что и в США и в Европе есть достаточно много людей, которые не видят угрозы со стороны России.
Стивен Кинзер:«Россия ни в коей мере не угрожает основополагающим интересам Америки. Напротив, она разделяет наше стремление бороться с глобальным террором, держать под контролем ядерные угрозы и решать другие неотложные проблемы, бросающие вызов международной безопасности. Все зависит от точки зрения: кто-то считает Россию дестабилизирующей силой в Европе, а кто-то полагает, что она просто защищает свои приграничные регионы»[5].
Оценка действий той или иной страны на международной арене всегда дается, исходя из определенной мировоззренческой позиции, и если их несколько, и они противоречат друг другу, то и интерпретации поведения другой стороны будут противоположными. Со своей точки зрения правы все стороны, и к общему мнению они никогда не придут, но могут прийти к компромиссу. Понимание этого особенно важно в период крайнего обострения отношений, чреватых войной.
Для нас важны причины, побудившие нашу страну втянуться в процесс противостояния. Важно без предубеждения разобраться в том, какие обстоятельства заставили нас обратиться к последнему политическому аргументу, которым является военная сила.
Можно согласиться с тем, что с Россией перестали считаться, ее интересы не учитываются, но почему это произошло? Думается, что причины уменьшения влияния России, прежде всего на постсоветском пространстве, нужно искать в нашей слабости. Внешне она выражается в экономическом неблагополучии, в сырьевом характере ее производства, в результате чего мы становимся заложниками внешних рынков. Нам нечего предложить другим странам кроме сырья, оружия и АЭС. Однако за экономическими проблемами скрываются более глубокие и важные, – неясность и неопределенность мировоззрения, лежащего в основе сознания людей, живущих в стране и творящих ее историю. И с этой точки зрения причина ослабления нашего влияния в том, что мы не являемся образцом для подражания, нам нечего предложить нашим соседям в ценностно-мировоззренческой области. Мы не имеем собственного привлекательного проекта будущего, наши цели неясны, и задачи неопределенны. Поэтому думается, что нынешние российские внешнеполитические проблемы – продолжение наших внутренних мировоззренческих проблем.
Государственные интересы
Нет постоянных и объективных государственных интересов, все интересы зависят от той мировоззренческой позиции, с которой они оцениваются. Если в начале 1990-х годов руководство России полностью разделяло либеральные идеи Запада, то и действия НАТО по приближению к границам не представляли опасности, с точки зрения тогдашнего министра иностранных дел А. Козырева.
Однако сегодняшнее отрицание западных ценностей, определяя негативный взгляд на действия Запада, еще не означает возможность верно сформулировать свои собственные национальные интересы, и определяемую ими позицию на международной арене. Этого недостаточно. Нужно самим определиться с национальными интересами, о чем прямо заявил В. Путин в своем интервью газете «Бильд» в начале текущего года.
«Вопрос: Как Вы считаете, Россия со своей стороны какие‑то ошибки допустила за эти 25 лет?
В.Путин: Да, допустила. Мы не заявляли о своих национальных интересах, а нужно было делать это с самого начала. И тогда, может быть, мир был бы более сбалансированным.
Вопрос: То, что Вы сейчас сказали, означает, что начиная с 1990–1991 годов, с момента распада Советского Союза, в последующие годы Россия недостаточно чётко формулировала свои национальные интересы?
В.Путин: Абсолютно»[6].
Что же помешало России сформулировать свои национальные интересы? Главная причина – отсутствие ясно артикулированного российского мировоззрения, квинтэссенцией которого является национальная идея. Не зная цели, к которой движется многонациональный российский народ, не определив проект его будущего, невозможно сформулировать национальные интересы, устанавливающие, в свою очередь, цели и задачи внешней политики.
Нужна цельная мировоззренческая концепция, в которой внутренние цели развития нашей страны были бы привлекательны и для других стран и народов. Может ли такой стать заявленная недавно властью концепция российского патриотизма, пока представляется сомнительным. Почему наша любовь к России должна кого-то к нам привлечь, как и наше великодержавие, которое определенно не нравится ни одной из постсоветских республик, включая союзную Белоруссию. Недостаток идеи патриотизма заключается, прежде всего, в его нацеленности в основном на внутреннее употребление.
Не предъявляя миру свой собственный проект будущего, мы позволяем трактовать наши действия, так, как это заблагорассудится. Именно поэтому наша внешняя политика предстает то в качестве инструмента восстановления империи, то агрессора, стремящегося оторвать кусок территории соседа. Как можно считаться с интересами России, если они не сформулированы, неясны даже для ее граждан.
Можно сколь угодно много критиковать Запад за ошибки, а порой и неприкрытый обман, но они стоят на ясно сформулированных мировоззренческих позициях, которым нам кроме критики пока содержательно нечего противопоставить.
Отсутствие собственного привлекательного проекта не позволяет создать вокруг России тот центр силы многополюсного мира, над созданием которого с 1990-х годов работает наша дипломатия. Сегодня надежнее всего объединяться вокруг общих ценностей, но мы свои так и не предъявили мировому сообществу.
Новый мировой порядок и угроза войны
Одной из основных претензий, предъявляемых России является нарушение ею сложившегося мирового порядка.
Что ж, Россия, несомненно, нарушила сложившийся международный порядок, но надо помнить, что он установлен не ей и без ее согласия. Не Россия определяет в этом мире, что правильно, а что нет, а США и Европа, именно поэтому и решение Крыма о выходе из Украины рассматривается как незаконное, а Косово из Сербии – как правомерное. В современном международном праве существуют противоречащие друг другу нормы: право народов на самоопределение, и государственную целостность. Трактовку определяет сильнейший, сегодня им является Запад. В этих условиях, чтобы не делала Россия, отстаивая свои интересы, все будет незаконно, за исключением тех случаев, когда ее действия направлены на удовлетворение интересов Запада, но как мы видим, сегодня его интересы все более расходятся с российскими.
Отстаиваемая российской дипломатией концепция многополярного мира логично предполагает создание полюса вокруг России, что в свою очередь ведет к нарушению сложившегося, и не устраивающего нас, порядка вещей. Естественно, что США и Европа выступают против создания еще одного полюса силы.
В. Путин: «Однако что же такое однополярный мир? Как бы ни украшали этот термин, он в конечном итоге означает на практике только одно: это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения. Это мир одного хозяина, одного суверена»[7].
Смена мирового порядка с однополюсного на многополюсный неизбежно приведет к демонтажу нынешнего мирового порядка, созданного в результате краха СССР. Это был первый и пока последний прецедент, когда новые правила международных отношений были установлены в ходе относительно мирного процесса, поскольку один из полюсов силы – Советский Союз просто перестал существовать. Согласятся ли США и поддерживающая их Европа на смену мирового порядка под влиянием действий активизировавшейся России – вопрос риторический, – конечно не согласятся.
Многополюсный мир может быть установлен: по итогам войны; или такого ослабления Запада, в результате которого он согласится на новый мировой порядок; и наконец, вследствие усиления России в экономическом, военном и мировоззренческом отношениях. Пока значительного ослабления Запад не наблюдается, а Россия продолжает пребывать в экономическом кризисе. В свете этого представляется, что реальное покушение на изменение сложившегося мирового порядка может подвигнуть Запад к началу войны против РФ. Гораздо больше шансов на смену мирового порядка у экономически мощного Китая, именно поэтому его рассматривают на Западе, как главного противника.
Стремление России к смене мирового порядка – перспективная цель, ближайшая – создание зоны влияния на постсоветском пространстве, в которую бы не вмешивались США и Европа, однако последние не согласны и на ее создание. Они продолжают считать, что имеют безусловное право поддерживать свободу и демократию в любой точке планеты. В Ираке, Ливии, Афганистане эта поддержка привела к печальным результатам.
Полюс силы может быть создан в результате экономического возвышения, именно так создавался германский полюс силы в Европе в прошлом, и китайский сегодня. Растущая экономика для своего дальнейшего развития нуждается в политическом обеспечении. У нас стагнирующая сырьевая экономика. Без серьезных изменений в экономической сфере нам невозможно будет добиться успехов на международной арене.
Готовность сторон к войне
Несмотря на лучшее за всю постсоветскую историю состояние вооруженных сил, Россия не готова к большой войне. Военный и экономический потенциал России с НАТО несопоставимы, а выполнение программы перевооружения войск к 2020 году, в случае продолжения экономической стагнации, находится под вопросом.
Дирк Ван дер Мален: «Страх перед русским медведем в любой форме полностью высосан из пальца, так же, как и во времена «холодной войны». Общие военные расходы стран НАТО с 1990 года составили 20,2 триллиона евро. Из них расходы европейских стран-членов НАТО составили 6,7 триллиона евро. А теперь посмотрим: Россия с 1990 года потратила на свою оборону 1,3 триллиона евро. Если подытожить, то получится, что европейские страны НАТО израсходовали на оборону в пять раз больше средств, чем Россия, а все страны НАТО вместе взятые — в целых 15 (!) раз»[8].
Справедливости ради надо отметить, что готовность значительной части натовских войск, особенно небольших стран, оставляет желать лучшего. Размер военного бюджета НАТО определенно не соответствует уровню боеспособности национальных вооруженных сил стран альянса. Эффективность российских военных трат определенно намного выше, но разница бюджетов столь велика, что компенсировать недостаток средств повышением действенности их расходования просто нереально. Затраты на оборону стран Варшавского Договора, в тот период, когда он представлял для НАТО реальную угрозу, составляли 80% от военных расходов стран НАТО[9].
Начинать войну с НАТО для России было бы безумием. Кремль точно не хочет такой войны, по крайней мере, сейчас, и инцидент со сбитым турками Су-24 – яркое тому подтверждение.
Сколько еще можно повышать ставки в смертельно опасной игре на повышение военной опасности? Исходя из сложившейся ситуации – недолго. Кто-то должен остановиться. НАТО этого делать не будет – у них еще большой запас прочности, значит надо остановиться нам. Признать реальность не значит спасовать, – это значит проявить мудрость.
[1] Комментарий к статье «Саммит НАТО принял решение усилить восточный фланг» http://ria.ru/world/20160708/1461827811.html
[2] http://www.nato.int/cps/en/natohq/official_texts_133163.htm
[3]Интервью немецкому изданию Bild. 11 января 2016 года
http://www.kremlin.ru/events/president/news/51154
[4]Интервью с министром обороны Польши Антонием Мачеревичем. http://inosmi.ru/military/20160707/237098737.html
[5] Стивен Кинзер — старший научный сотрудник Уотсоновского института международных исследований при Университете Брауна. http://inosmi.ru/politic/20160705/237084101.html
[6] Интервью немецкому изданию Bild.http://www.kremlin.ru/events/president/news/51154
[7] Выступление и дискуссия на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности. 10 февраля 2007 года. http://www.kremlin.ru/events/president/transcripts/24034
[8]Дирк Ван дер Мален (DirkVanderMaelen) — депутат парламента Бельгии от фламандской Социалистической партии. http://inosmi.ru/politic/20160707/237098928.html